Об Италии

Как я потерялась в Ватикане - отзыв о поездке

Однажды ночью на площади
Святого Петра мне почудилось,
что я погружаюсь в сновиденье,
что я воочию вижу далёкий мир
былых веков, замкнутый здесь
между крыльями величавого портика...

Луиджи Пиранделло
«Покойный Маттиа Паскаль»

Русская деревня Темень Тараканья по площади занимает большее места, чем Ватикан. Самое маленькое государство в мире — Ватикан — занимает всего лишь 44 гектара, т. е. примерно восемь рядовых огородов жителей Темени Тараканьей. Но у тараканцев, в отличие от ватиканцев (которых едва с тысячу наберётся на всё государство), нет собственного флага и гимна, равно как и чеканной монеты. А всё потому, что верховный понтифик всех католиков мира — Римский Папа предпочитает жить не в Темени Тараканьей, а в Ватикане. Папа не только правит своим государством и является главой Римско-католической Церкви, но и нет-нет да и повлияет через своих верных епископов на политическую и общественную жизнь во всём мире. Папа — чрезвычайно влиятельное лицо, обладающее ужасающе огромной властью. Наместник Бога на земле. Потому Папу все нормальные люди боятся и уважают. Чтобы его ещё больше уважали, иногда Папа даёт публичные аудиенции в Риме.

Римский Папа — человек состоятельный. Да и государство не бедствует. Ватикан — одно из самых богатых государств в мире. Ему принадлежат контрольные пакеты акций многочисленных процветающих компаний, две трети предприятий фармацевтической промышленности Италии, замки, дворцы, дома, огромные земельные участки. Поэтому Папа может себе позволить постоянно реставрировать и украшать Ватикан с тем, чтобы сделать этот святой холм ещё более достойным местопребывания Верховного Отца всех католиков мира. Поскольку Ватикан вот уже почти шесть веков является резиденцией пап (до 1377 года ею был Латеран), можете себе представить, сколько красоты и роскоши он накопил. Красноречивый пример этому — собор Св. Петра, который уже несколько месяцев реставрируется (фасад). Ватикан «чистит перышки» перед 2000 годом. Строятся гостиничные комплексы, фешенебельные рестораны спешно переделываются под кафе самообслуживания. Рим ожидает в 2000 году приезда как минимум 35 миллионов паломников и туристов со всех стран мира. Особо ревностные католики уже бронируют места в гостиницах. Цены соответствуют размаху глобального торжества.

Собор Святого Петра — самый большой храм христианского мира (внешняя длина, включая портик, составляет 211 метров; высота свода — 44 метра; высота купола внутри собора — 119 метров). История собора начинается с 324 года, когда первый христианский император — Константин решил построить храм на месте, где был похоронен Св. Пётр, замученный в цирке Нерона. С того времени собор подвергался многочисленным перестройкам и дополнениям, вплоть до 1506 года, когда архитектору Браманте была поручена его полная реконструкция, в которой умудрились поучаствовать Рафаэль, Перуцци, Сангалло и, наконец, Микеланджело. Микеланджело, взяв за основу проект Браманте, задумал построить грандиозную базилику в форме греческого креста с эффектным двойным куполом. Но по приказу Павла V в 1606 году в плане собора греческий крест был заменён на латинский с добавлением двух ниш и фасада к плану Микеланджело. С 1629 года храм украшался в роскошном барочном стиле Бернини. Работа над проектом заняла 120 лет (от Браманте до Бернини), за это время над ним работали 10 архитекторов, а решение о его утверждении принимали 20 пап. Купол собора, спроектированный Микеланджело, называют не иначе как «поэтической гармонией бесконечности». Гигантский серо-голубой свод не господствует в небе, а сливаясь с цветом небосвода, представляется частью его архитектуры.

Кажется, что весь мир каким-то неведомым образом отражается здесь. Всё, что есть чистого и возвышенного в человеческих мыслях, стремлениях, сливается под сводами собора с молитвами и благочестивыми надеждами христианского мира, с почтенным трепетом взирающего на надгробие Предводителя Апостолов.

Пока я пыталась проникнуться чувством Вечности, задрав голову, уставившись на купол Микеланджело, моя группа успела просочиться внутрь собора. Вооружившись разговорником, я отправилась к ближайшему красномордому охраннику, приготовив объяснения по поводу отсутствующего билета. Говорить по-итальянски было приятно и трудно. Уверенно коверкая слова, я гордо объяснила, что отстала от группы, но в собор мне нужно попасть непременно. Охранник выслушал мои пояснения на итальянском, не моргая. Ни один мускул не дрогнул на его невозмутимом лице.

— Sono russo giornalista (я русская журналистка - пер. с итал.), — жалобно добавила я зачем-то.
И тут лицо охранника ожило.
— Что ж ты мне тогда голову морочишь? По-русски не умеешь разговаривать? — отругал меня страж порядка.

Растерявшись, я пробормотала:

— Non ho capito (Не поняла - пер. с итал.)
— Чего ты не поняла? Иди вон в ту дверь, — показал охранник. — Ваши с авоськами уже давно прошли.

Слегка воодушевившись встречей с русским охранником собора Св. Петра, я поспешила внутрь храма. Группу удалось догнать у знаменитых Священных Врат, которые открываются самим Папой раз в 25 лет, в юбилейный год, после специального ритуала и трёх символических ударов молота. Юбилейный год считается священным годом сбора католиков в общем доме, когда каждый искренне верующий должен приехать в Рим и совершить паломничество к четырём главным соборам: Св. Петра, Св. Павла, Св. Марии Маджоре, латеранскому собору Св. Иоанна. Через год на Рождество вновь откроются двери Святых Врат, и каждый, кто в 2000 году пройдёт через них, получит отпущение грехов и Господне благословение.

В день нашего посещения месса в соборе была посвящена канонизации нового святого — отца Пия. Ватикан, как нормальный бюрократический аппарат, несколько лет рассматривает кандидатуру человека, которого народ требует произвести в святые. Отец Пий удостоился этой участи благодаря своим сверхчеловеческим способностям творить чудеса, исцелять людей от неизлечимых недугов. При помощи меценатов отцу Пию удалось открыть на юге Италии госпиталь, куда может приехать любой желающий подлечиться. Причём бесплатно. Госпиталь принимает на лечение и иностранных больных. К примеру, детей из Чернобыля. Словом, жизнь отца Пия целиком была посвящена служению человеку. Как тут людям не обратиться в Ватикан с просьбой о канонизации? Благодарные и сентиментальные итальянцы по всей стране наставили памятников отцу Пию ещё при жизни.

В соборе веяло холодом и торжественностью. Роскошное убранство гигантского христианского сооружения, восхваляющего священность Католической Церкви, капелла «Пьета» со знаменитой скульптурой Микеланджело, изображающей Христа, покоящегося на коленях Девы Марии, капелла Святых Таинств с великолепной дарохранительницей работы Берни-ни, кафедра Святого Петра, ризница, баптистерий, 120-метровый купол Микеланджело поражают своим великолепием и приводят в состояние, близкое к умопомешательству. Неужели всю эту грандиозность создали человеческие руки?! А Сокровищница Св. Петра, где веками хранятся реликвии: саркофаг IV века, Ватиканский крест VI века с драгоценными камнями, бронзовый памятник папе Сиксту IV Делла Ровере скульптора Поллайоло.

Из собора выходишь в каком-то забытьи, и со слезами радости хочется смотреть и смотреть в простое ватиканское небо. Так бы я, наверное, и стояла целый день, если бы не услышала приветствие, обращённое явно ко мне.
— Эй ты, русская журналистка! Оборачиваюсь. Отвечаю:
— Привет, ватиканский охранник.
— Ну как там, в соборе? - спрашивает.
— А ты что, не был там ни разу? - удивляюсь.
— Ну почему? Заходил, - признаётся. - Там хорошо, прохладно. Приходи ещё.
— Обязательно. Когда согреюсь, - обещаю.

Мы расстаёмся, любезно обменявшись наиглупейшими московско-ватиканскими улыбками. Культурные люди!

После разговорчивого русского охранника в сером костюме воины швейцарской гвардии в пёстром облачении, охраняющие Ватикан, кажутся оловянными солдатиками. Настолько они торжественны и неправдоподобно красивы. Эскиз их костюмов рисовал сам Микеланджело. С тех пор форма не изменилась. В отличие от часовых возле Мавзолея, расфуфыренным швейцарским воинам можно улыбаться, шевелиться и даже позировать с туристами. Пока я разглядывала сине-жёлто-красные полоски швейцарских стражников, моя группа опять успела раствориться в толпе туристов. Но, предвидев это заранее, я выяснила, что из Ватикана мы уезжаем ровно через час от улицы Кончильяционе (улицы Примирения).

Итак, у меня был целый час в запасе! Не для того, чтобы найти группу (Кончильяционе примыкает к площади Святого Петра, на честные поиски у меня ушло бы не более пяти минут). Но для того, чтобы ощутить всю романтику заблудившегося человека в чужом государстве. При себе у меня был блокнот, фотоаппарат и русско-итальянский разговорник.

В Ватикане приятней всего теряться на площади перед собором Св. Петра. Большой выдумщик Бернини «обнял» площадь колоннадой из 284 колонн, на которой удобно расположились 140 статуй святых. Если встать ровно в центр площади, увидишь внушительный ряд колонн. Сделаешь несколько шагов в сторону — из-за каждой колонны выглядывают ещё три. Стало быть, всего четыре ряда. Поиграв с колоннами в оптическую игру «исчезла-появилась», я решила провести социологическое исследование: насколько итальянцы готовы помочь заблудившейся русской туристке?

Первым объектом для исследования был выбран смуглый улыбчивый красавчик лет 25. Заучив по-итальянски фразу о том, что я отстала от группы, я тут же её и выпалила красавчику. Он почему-то активно обрадовался и поинтересовался, в каком отеле мы живём. Я честно ответила, что не знаю. Красавчик обрадовался ещё больше, и, живо сориентировавшись в моём разговорнике, пригласил меня в кафе. Дабы за обедом обсудить мою проблему. Немного поколебавшись, я отклонила его любезное предложение. Иначе социологическое исследование ограничилось бы изучением лишь одного объекта. Распрощаться с погрустневшим красавчиком было сложнее, чем завести знакомство. Он искренне отказывался понимать, почему я не могу потратить оставшийся до встречи с группой час на обед в его прекрасном обществе. Впрочем, его непонятливость легко объяснить скудным набором фраз в разговорнике.

Следующим объектом для исследования стал римлянин почтенного возраста с куском пиццы и костылём. На мои жалобы о том, что я потерялась, он среагировал весьма серьёзно. Протянув мне надкушенную пиццу то ли подержать, то ли для того, чтобы я её съела, он начал что-то возбуждённо говорить и жестикулировать. Минут через десять сообразив, что я не понимаю ни слова, он замолчал так же резко, как и начал говорить. И отобрал пиццу. Решив, что наше общение подошло к концу, я встала со скамейки, на которой мы сидели, и направилась было обратно на площадь Святого Петра. Не успела я сделать несколько шагов, как римский старичок догнал меня и схватил за рукав. Мало того, он настойчиво потащил меня за собой обратно на улицу Кончильяционе, где стояли туристические автобусы. Причём безошибочно привёл к нашему. Обойдя автобус с другой стороны, чтобы исчезнуть из поля зрения резвого дедульки, я направилась к Тибру. На набережной тусовалась компания подростков. Юные леди и джентльмены в потёртых джинсах и огромных ботинках непрерывно хохотали. Моё сообщение о том, что я заблудилась, никак не повлияло на общее веселье. Местные тинейджеры, вырывая друг у друга мой разговорник, живо принялись обсуждать моё «серьёзное» положение. При этом не обращая на меня никакого внимания. Двое тусовщиков отделились от группы и, сгоняв в ближайшее открытое кафе, притащили всё ту же пиццу и бутерброды с яичницей и зелёной фасолью. Грамотно распределив еду между тинейджерами, девушка в клетчатых джинсах вручила мне бутерброд. Справившись с едой, компания поднялась и, увлекая меня за собой, привела опять же к нашему автобусу.

Нет, потеряться мне решительно не удавалось! Уже оставив эту надежду, я присела в ближайшем кафе рядом с уплетающими мороженое монахинями. После мороженого они заказали по бокальчику белого вина и неторопливо пили его, похохатывая. Я последовала их примеру. Видимо, мой взгляд был столь явно заинтересованным, что одна из монахинь скоро спросила меня по-итальянски:
— Ты из России?

Слегка поперхнувшись от неожиданного внимания, я радостно закивала, позабыв и русские, и те немногочисленные итальянские слова, которые знала. Общительная монахиня не собиралась ограничиваться одной фразой. Она разразилась весёлой тирадой, в которой слова «Россия» и «русские» звучали довольно часто. Мне было приятно думать, что она говорила комплименты нашим с вами соотечественникам. Растрогавшись, я всласть повосхищалась собором Св. Петра. По-русски. Монахиня, закивав, заговорила о вечной ценности Ватикана. По-итальянски. Я согласилась с ней, что римская история и культура важны для всего мира. И для России в частности. По-русски. Мы прекрасно понимали друг друга. Так, мило беседуя, мельком взглянув на часы, я к своему ужасу поняла, что опаздываю на встречу с группой. Живо схватив фотоаппарат, разговорник и блокнот, я ломанулась из кафе, как двоечник с урока, сшибая по пути пустые стулья. Даже забыв попрощаться с разговорчивой монахиней.

Автобуса на месте не было! Мои ноги стали ватными, а спина покрылась липким потом. Игра превратилась в реальность. Я действительно потерялась в Ватикане. Билет в Москву и паспорт остались в автобусе. Название отеля, в который поехала группа, я не знала. Фантазия уже рисовала мне холодную ночёвку на берегу Тибра.

Пока я раздумывала, стоит ли мне расплакаться или продолжить начатое социологическое исследование, ко мне подошёл уже знакомый дедулька с костылём. Уже без пиццы. Говоря непонятные итальянские слова голосом, напоминающим нотацию или молитву, привычно взяв меня за рукав, дед опять куда-то меня повёл. К автобусу, конечно. Он развернулся и стоял на другой стороне улицы. Неожиданно почувствовав себя счастливой, я звонко чмокнула старичка куда-то в область затылка и нырнула в автобус.

Да, чуть не забыла. Прогуливаясь по Ватикану, я убедилась в настойчивости итальянских ловеласов. Чтобы кавалеры отстали быстрее, гораздо эффективнее не реагировать на знаки внимания, нежели выражать негодование. Проверено!

Светлана Русакевич
"Отдых", Август 1998г.

Читайте здесь еще об Италии!