Метеорты: здесь любят отдыхать сами греки

Парящие в облаках

Спросим самих греков, где бы они посоветовали побывать в первую очередь. В ожидании ответа попробуем отгадать, что они предложат. Фантастический Санторин? Безумный Миконос? Вальяжный Крит? Надменная Идра? Загадочные Дельфы? Аристократический Корфу? Демонстративный Акрополь? Выморочные Микены? Отгороженный от мира Афон? Нет, греки советуют съездить в Метеору. Но почему? Мы первый раз слышим это слово! Ну и что с того. Езжайте в Метеоры. Здесь - сердце и душа Греции.

Шестьсот лет назад на обрезных скалах в самом центре греческой земли возникла монашеская община. В недоступных пещерах, каменных нишах, на безжизненных вершинах стали селиться монахи. Четырехсотметровые пропасти отделяли их кельи от земли. Первое, что приходит в голову, - на вершинах скал монахи просто хотели спастись от грабежей. Ведь кто только не разбойничал здесь в смутные времена - турки, сербы, венецианцы, генуэзцы, болгары, албанцы. Но после более подробного знакомства с монастырями становится понятно, что причина не только в грабежах. "Метеора" в переводе с греческого - "парящие в облаках".

Здесь наглядно проявляется православная истина: монастырь - место соприкосновения земли и неба, монастырь - начало непостижимой бесконечности, отсюда непрерывные молитвы вступают в наикратчайший путь к Господу, отсюда легче обратиться к вечности. Когда-то в Метеоре под монастыри и скиты были заняты все окрестные вершины, пещеры и каменные навесы. Сейчас же действуют восемь монастырей, из них для посещения открыты шесть. Монастырь Святой Троицы реже других посещается туристами - на краю дороги трудно припарковать туристический автобус, тропа сложнее и длиннее. Как бы то ни было, обозреватель журнала "Вояж и отдых" оказался первым журналистом из России, побывавшим в этом монастыре.

Тропа идет вниз, потом вверх, снова вниз, а вот и вырубленные в скале ступени. Их сделали недавно, в середине 20-х годов. До этого пользовались веревочной лестницей. Кроме того, в каждом монастыре устроена башня с грузовой лебедкой. В сетке поднимали дрова, провизию и тех паломников, что не могли одолеть веревочной лестницы. Подъем в сетке занимал полчаса. Паломник раскачивался на ветру, видел близко от себя орлиное гнездо, внизу - бездонную пропасть, вдалеке - черепичные крыши уютного городка Каламбаки. Скрипел деревянный барабан, терлись конопляные веревки. Лебедка действует и сейчас, только братия запасается дровами при помощи электромотора.

Ступени кончаются, и мы из тоннеля попадаем под своды вырубленного в скале собора святого Иоанна Предтечи. Навстречу выходит один из четырех монахов монастыря - Иоанн. Он приветлив, рассматривает нас из-под толстых очков и приглашает за собой в маленький собор Святой Троицы. Повсюду висят буковые колоды с колотушками - это древние колокола. Металл в когда-то бедной Греции воровали в первую очередь, и монахи Метеоры поневоле приспособили к службе "деревянный" звон. Низко над головой небесного цвета купол, а в нем - прямоугольные окошки такого же небесного цвета.

В утренние часы рисованный фон и небо сливаются. И тогда кажется, что купол и есть само небо. На соборном небе - прорисованные еще в XVIII веке Вседержитель и евангелисты. Меняется освещение - движутся фигуры. Даже внешний, торопливый взгляд угадывает святость места. Уже в соборе, не видя окрестных пропастей, мы до слабости в ногах почувствовали высоту, почувствовали страх - и восторг. Выходим на свободный ветер. Невысокая ограда не кажется надежной преградой. А в старые времена преграды между небом и клочком камня не было вовсе. "В мире есть только любовь, сочувствие, преданность - на самом деле в мире ничего больше нет, остальное пустота, дурной пар", - говорит Иоанн.

Двадцать лет назад монах Иоанн впервые поднялся в монастырь. У него, тогда пятнадцатилетнего мальчишки, врачи обнаружили рак глаз. После ампутации левого глаза мальчик дал обет: если не умрет, всю оставшуюся жизнь посвятит служению Господу. Мальчик сдержал обет. Выздоровев, он принял новое имя и после четырех лет послушничества стал монахом монастыря Святой Троицы. Иоанн приглашает нас в трапезную (по-гречески "трапеза" - "стол"; кстати, банки в Греции тоже "трапеза" - когда-то менялы на столах раскладывали деньги). Мы пьем кофе с пирожными и лукумом, а Иоанн к нам не присоединяется. Братских трапез две - утренняя и вечерняя, сейчас не время.

Главное предназначение монаха в монастыре Святой Троицы - помогать людям молитвой. Работы выполняются только по каждодневному бытоустройству, для особо сложных дел приглашают работников. Монастырь полностью содержит православная община Каламбаки. Как раз когда мы угощаемся лукумом, в трапезную заходит один из почетных граждан города - семидесятидвухлетний господин Ламброс. Он пришел пешком, по тропинке поднялся из города и без видимой усталости одолел 140 ступеней. Господин Ламброс пришел пригласить монахов спуститься вниз, год назад у него умерла жена, надо помолиться и посидеть за столом в памятный день. Так что сегодня вечерняя трапеза у монахов - в Каламбаки.

Мы прощаемся с Иоанном. Желаем, чтобы исполнилась его мечта побывать в Москве в русских храмах. Он видел фотографии и считает русские храмы настоящим чудом. Таким же, как Метеора.

Монастырь Святой Троицы, как и остальные, открыт с 9.00 до 18.00 с перерывом на два часа (монахи отдыхают). Монастырь "Великий Метеор" закрыт по вторникам, монастырь святого Стефана - по понедельникам. Монастырь святого Варлаама - по пятницам. Есть в Метеоре два женских монастыря - Руссана и святого Стефана. В монастырях "Великий Метеор" и святого Николая Угодника за вход берется небольшая плата (800 драхм). Это связано с обслуживанием музеев и привлечением светских служителей.