О Хорватии

Хорватия. Сто один далматин и тысяча других островов.

Какой-то шутник бросил в море горсть островов, а берег поднял к самому небу - и получилась Далмация. Теперь на ней растут старые оливы и зреет виноград, и кривые сосны цепляются за белые камни. Рыбачьи деревни пеерговариваются по ночам огнями маяков, а днём звонят в колокола древних монастырей. Здесь есть чёрное вино, овечий сыр, лунные рыбы, пальмовые набережные и устричные фермы, много моря и много солнца - всё, что нужно человеку, чтобы стать счастливым.

УРОКИ ХОРВАТСКОГО

"О чем это ты?" - удивляется загля нувший через плечо коллега. "Я о Далмации". - "Это где?" - "Это в Хорва тии". - "Где???" - "Бывшая Югосла вия". - "Нет, не знаю, из Югославии был только в Дубровнике..." - "Это Kaк раз в Далмации". - "И слышал что-то о Сплите". - "Тоже там". - "А Загреб?" "Столица". Очень осведомленный попался человек - остальные реагировали только на Дубровник. Обязательно спрашивали: правда, что это очень красивый город? Правда, хотя за Хорватию обидно. Еще обиднее за себя: мы обжили Италии и Анталии, а знаменитые хорватские курорты, на которых просвещенная Европа нежится второе столетие, даже по именам не знаем. Знаем только далматинских догов, да и то благодаря Диснею. Впрочем, это дело поправимое. Нужно просто взять несколько уроков.

УРОК ПЕРВЫЙ: ГЕОГРАФИЯ

Хорватия находится в Европе, выше Греции, правее Италии. Столица - город Загреб с миллионом жителей.

Аэропорт Загреба смахивает на деревенский рынок: создается впечатление, что пассажиры проходящих через него линий - как местных, так и международных - давно и уютно знакомы между собой. Едва войдя в какой-нибудь зал ожидания, они начинают радостно и шумно беседовать. Чаще всего слышится слово "добро" с ударением на первом слоге, в переводе не нуждающееся. Через зал проходит экипаж самолета - всеобщее оживление, поцелуи и рукопожатия: "Как дела, Юрай? Как детишки, Владка?" "Добро, добро..." Командир экипажа приветствует пассажиров на борту лайнера шутками, прибаутками и неуставными замечаниями насчет погоды.

Летим в Сплит - над горами, к морю, Через пару стаканов сока море появляется под крылом самолета, и сразу становится понятно, что внизу - Далмация: белесое от закатного солнца море покрыто черными крапинами островов, как шкура ста одного далматина. Острога и островки подобраны в ассортименте: гладенькие и складчатые, ровненькие и гористые, уместившие десять городов, пару домиков или одну-единственную церковь. Некоторые гордятся одиночеством, другие складываются в архипелаги, а всего их 1185. Это очень удобно: можно целое лето плавать между ними, а можно выбрать для себя какой-нибудь необитаемый остров и заселить его на пару дней...

Берег еще необычнее,чем море: его линия изрезана фьордами, полуостровами, поднята скалами. Каждый пляж - в собственной бухте. Все вместе это называется "далматинским типом побережья". С самолета видны рейсовые корабли, рыбачьи лодки и большие рыбы.

УРОК ВТОРОЙ: ПСИХОЛОГИЯ

"Ты хочешь спать? - строго спросила меня Яна в одиннадцать вечера, - или ты хочешь Трогир?" Я выбрала Трогир, на всякий случай спросив, что это такое. "Это старый город, ему больше двух тысяч лет. А если городу меньше тысячи лет, это молодой город".

В старом городе Трогире было светло и шумно. Огни дробились и множились в воде, замирая под каменными мостами. Узкие улицы, заполненные людьми, то и дело выводили к набережным. Навстречу нам по набережной шел старик с фонарем и трезубцем. Он светил в воду, время от времени лениво тыкая в нее своим странным орудием. "Собирает мусор", - подумала я. "Ловит хоботницу", - прокомментировала Яна. "Кем бы ни была эта зверюга с хоботом, ни за что не поверю, что ее можно поймать прямо в городе..." - я не успела договорить фразу, как старик вытащил живого осьминога и отправил его в большой полиэтиленовый мешок, где уже шевелились щупальца с присосками.

"Эй! Девочки!" - возопили тут ровесники охотника за хоботницами из открытых дверей соседнего ресторана. "Что они хотят?" - спросила я. "Накормить нас ужином. Пойдем?" -"Конечно, нет!" И мы пошли ужинать в другой ресторан. В другом ресторане официант принял заказ и весело сообщил, что у него закончилась смена. Он появился, когда мы уже доедали все тех же осьминогов, угостил десертом, сказал, что его зовут Рока и что кофе мы будем пить в "одном интересном кафе".

Интересное кафе шириной в целую улицу - метра полтора, не меньше - шумело и выплескивалось из берегов. Оно называлось "Конец", но оказалось началом. Там к нам присоединился Лео из Сплита, и мы пошли слушать, как в другом кафе его друг играет кантри. Друг играл хорошо, а потом повел всех пить дижестив в ресторан, где его приятель разрисовал стены.

Хорваты за соседним столом, услышав русскую речь, принялись активно крепить дружбу между народами, столами и кофейнями. От заведения к заведению наша компания росла. Все присоединявшиеся угощали ветеранов и тут же вступали в беседу. Одну лишь цель имели они перед собой: общаться, общаться и общаться. Мы потеряли счет часам, улицам и чашкам кофе, перепутали все имена, времена и языки...

Утром я вспомнила лейтмотив ночных блужданий: "Трогир - это маленькая Венеция", - гордо говорили трогирцы. В солнечном свете я увидела средневековый город, лежащий на трех островах, со всеми его романскими башнями, воротами, часовнями, пальмами и стрельчатыми окнами. "Доброе утро", - пожелал мне каменный лев с кафедрального портала, сделанного в 1240 году мастером Радованом. Интересно, какие водились звери в античном Трогуриуме? Но этого лев не знал.

УРОК ТРЕТИЙ: ТРУД

Город Примоштен ровной толстенькой рыбкой выплыл в море. В самой тонкой части хвоста - городские ворота, на макушке - церковь. Возле церкви привязан мохнатый осел. Континентальная часть обжита туристами: дискотеки, корты, причалы с яхтами. Вокруг - невысокие горы с бритыми макушками. Мы петляли по крутой дороге и видели их повсюду - каменные террасы, расчерченные ровными квадратами с зелеными серединками.

Во всем остальном мире виноград выращивают на земле, и только в Примоштене - на голых безжизненных скалах. Здесь такой теплый климат и такой чистый воздух, что крестьяне не могут сидеть сложа руки. Они выдалбливают в скалах ямки и приносят туда землю, а чтобы ветер ее не выдувал, обносят каждую ячейку каменной стеной. На этой земле они выращивают виноград и оливы. "Бабич" - так называется красное вино с каменных виноградников, густое и душистое. А фотография самих этих виноградников висит во дворце ООН в Нью-Йорке - в назидание всему остальному человечеству.

УРОК ЧЕТВЕРТЫЙ: ЭКОЛОГИЯ

Некоторые хорватские названия произносить просто неудобно. Например, остров Крк. Ну как это выговорить? Или национальный парк "Крка". Гораздо удобнее по нему гулять. Среди зеленых гор река Крка то разливается озерами, то скатывается пенными водопадами, ревет и грохочет. Больше всего поражает запах - давно забытый аромат чистой пресной воды.

При всей миниатюрности Хорватии в ней семь больших национальных парков. Плитвицкие озера значатся в списке мировых природных памятников ЮНЕСКО: на 16 озер приходится 92 водопада. Остров Млет знаменит тем, что на нем есть озеро, а на озере - остров, а на острове - монастырь францисканцев, деликатно превращенный в отель. Пакленица и Рысняк - горные массивы, первый со скалами и каньонами, второй с лесами и зверями во главе с рысью.

О чем после этого думает европейский человек, когда стоит на хорватском берегу Адриатического моря? Он смотрит на невероятно чистую воду, дышит свежим сосновым ветром и спрашивает себя: а может, у них вся страна - сплошной национальный парк? И он недалек от истины. Что тут скажешь, если жители Сплита и Дубровника пьют воду из фонтанов!

УРОК ПЯТЫЙ: ХОРВАТСКИЙ ЯЗЫК

Высоко в горах мы вышли из машины, из-под земли тут же возник старик с ослом и мохнатой овчаркой. Он степенно поздоровался и поведал, что осел стал совсем стар, да и сам он немолод, но завтра приедет из города сын, и погода наладится, и будет хороший урожай маслин... "Знаешь, - грустно сказала Яна, - у нас на зиму все мужчины впадают в спячку. А к лету просыпаются - и начинают болтать с туристками". Бессмысленно спрашивать - на каком языке. Страна так давно живет туризмом, что понятия не имеет о языковых барьерах.

Хорватский язык начинаешь понимать сразу: все-таки братья-славяне. Они "разумиют" по-русски хуже: старики давно забыли, а молодежь никогда и не знала. Чтобы болтать с хорватами, нужно проявить немножко смекалки и либо говорить слегка по-украински, либо наугад коверкать русские слова. В таком духе: доброе утро по-хорватски "доброй утро", добрый день - "добар дан", добрый вечер -"добра вечер". Спасибо - "хвала", до свидания - "до видженья". Очень вкусно (весьма распространенная фраза, которую следует освоить в первую очередь!) - "яко укусно", отлично - "одлично". Особенно легко понять слова "плажа", "морэ" и "сунце". Девушку в Хорватии скорее всего назовут "девойка", мужчину - "момак". И только слово "позор!" вовсе не имеет обличительного смысла, а означает всего-навсего "внимание!"...

Славянские корни торчат отовсюду: денежная единица в Хорватии - куна. Мало того, что это значит "куница", это еще и денежка Древней Руси.

УРОК ШЕСТОЙ: ИСТОРИЯ

Сплит начал праздновать свой юбилей -1700 лет - три года назад. Торжества будут продолжаться десять лет - ровно столько, сколько римский император Диоклетиан строил свой дворец величиной с город. Перед смертью жестокий император вроде бы раскаялся в лихих деяниях и отдал дворец народу. Народ его быстренько заселил и до сих пор живет в домах, уже неотделимых от древних стен. В подвалах дворца покупают сувениры и пьют пиво, по улицам в ширину плеч мимо сфинксов и местного Пантеона ходят на работу и на набережную - опять пить пиво. Самая узкая улица называется "Пропусти меня вперед" - по ней даже в одиночестве приходится прогуливаться боком.

В этом уже читается Европа, где история - не музейный экспонат, а часть повседневной жизни. Кстати, очень распространенная хорватская фамилия - Медичи. У них Медичей - как у нас Романовых.

Хвар на острове Хвар гораздо старше - там люди живут уже 7 тысяч лет. Городской публичный театр 1612 года постройки - самый старый в Европе.

Градоначальник Хвара играет там главные роли - не потому, что театр превращен в мэрию, а потому, что градоначальник по профессии актер. Хвар переплюнул соседей и по части ночной жизни: молодежь уезжает туда из Сплита на 10-часовом корабле, чтобы танцевать до утра.

Знаменитый Дубровник по местным меркам совсем молодой город - его построили в XIII веке. Остается только удивляться, как он умудрился так хорошо сохраниться. Целехонькими стоят крепостные стены и башни, в окнах средневековых домов развеваются кальсонные флаги лихо шумят барочные фонтаны - вечный веселый Ренессанс правит бал, закручивая в своем карнавальном водовороте толпы измученных туристов (скорее присесть, отвернуться, укрыться от стрельчатых окон и резных колонн, ощутить хотя бы осколок чего-нибудь привычного, повседневного и современного).

ПЕРЕРЫВ НА ОБЕД

Ловре Топич из деревни Топичи слов на ветер не бросал. "Я покажу вам свою конобу", - сказал он и повез нас на гору Биоково. В деревне Топичи каменные домики с каменными крышами цеплялись за крутой склон, за их стены цеплялись тяжелые розы и модернистский виноград. Выше них была только скалистая вершина и синее небо. Весь остальной мир, со всем его морем и островами, лежал внизу. "Когда дует ветер бура, отсюда видна Италия", - и Ловре ткнул пальцем в горизонт. Но никакого ветра в тот день не было, был только деревянный стол, связки лука под закопченным потолком, запах еды и сосновых дров.

"Это пека", - объяснил Ловре, показывая на груду углей в печи. "Понятно, печь". "Печь - она и есть печь, а это - пека!" - обиделся Ловре и начал осторожно разгребать угли. Сначала появилась крышка, а потом - и сковородка. Ее осторожно извлекли и торжественно открыли. Пека была (был? было?) внутри: куски мяса, картошка, овощи и пряные травы. "Это баран?" - поинтересовалась я. "Зачем же есть старый баран? - удивился хозяин. - Нужно есть только ягнец..."

Коноба - это просто-напросто погребок, где раньше хранили вино, а теперь кормят гостей. Именно туда следует устремляться каждому уважающему себя туристу при первой же возможности. Там можно съесть настоящую пеку, индейку с блинами, сыр "пашки", который полгода вымачивают в оливковом масле. Или жирных устриц (по пять рублей за штуку), осьминогов, каракатиц, жареных кальмаров, лангустов с лангустинами и лангустятами, гигантских креветок, виноградных улиток, морских гребешков, миног, рыбу-иглу и еще сто одну рыбу, выловленную рыбаками на рассвете. Обязательно нужно попробовать "черное ризотто" - рис с каракатицей, приправленный её же собственными чернилами.

Запивают все это роскошными далматинскими винами: красными "Дингач" с полуострова Пелешац, "Плавац" с острова Хвар, "Ополо" и "Поступ". Из белых лучшими считаются "Мальвазия", "Пошип", "Бургундац" и "Грашевина".

Чтобы найти место для обеда, не нужно знать хорватского языка. Вывески просты и красноречивы: "Ресторант", "Кафе-бар" (там только пьют), "Кафе", "Бистро". Две последние могут означать все что угодно - от маленькой кофейни и забегаловки "быстрой еды" до роскошного заведения, где выбранную вами рыбину поджарят на решетке в настоящей печке с настоящими дровами.

СОБАЧЬЯ ИСТОРИЯ

Ни одного далматинского дога не нашла я в Далмации. В горах встречались черные лохматые овчарки, которых называют здесь далматинскими, o в старом желтоватом Дубровнике бродили большие желтоватые псы, в Сплите преобладала мохнатая мелочь, по Макарской Ривьере носились ирландские сеттеры. "Что ты! - сказала Яна. - Далматины - очень дорогие собаки, у нас их совсем нет. Я их видела только в Москве и в Риме..."

Уезжая с Ривьеры, я оглянулась на горы - их круглые бока лоснились на солнце, и по чистой белой шкуре были разбросаны круглые черные пятна можжевель ников.

Ольга СОЛОВЬЕВА.

Читайте здесь еще о Хорватии!