О Китае

Всюду жизнь, всюду китайцы.

Случится же такое: едешь в метро вполне респектабельного европейского города, выходишь на станции в самом центре - и вдруг оказываешься в Китае. Зеленые драконы, красные фонарики с кистями, золотые иероглифы на ленточках - ничего не понимаешь. Какой век, который час, какая страна на глобусе? Бросаешься к прохожим - прохожие узкоглазы, они сосредоточенно покупают на лотках что-то сухое и пластинчатое, а потом еще толстое и мокрое - то ли грибы, то ли морских жужелиц. И ничего вокруг не видят, кроме этой зоологии с ботаникой. "Никакой мистики, - утешает в таком случае карта. - Обычный Чайнатаун".

Во всем виноват дракон!

Предыстория вопроса такова. В незапамятные времена, то есть лет двести назад, жил на земле дракон. Это был очень качественный дракон, чешуйчатый и огнедышащий. Проживал он в Поднебесной империи, то есть на бескрайних просторах Китая. А пристрастия имел самые что ни на есть земные — обожал, в частности, копченые свиные ребрышки и симпатичных девушек. И вот однажды этот злостный алиментщик похитил не просто девушку, а саму дочку китайского императора. Буквально взял ее в корявые лапы и улетел в неизвестном направлении. Император, конечно, опечалился, потом, конечно, позвал своих верных воинов и, пообещав награды, отправил их в погоню.

Воины сели на корабль, объехали пол-Земли, дракона не обнаружили, зато увидели большой город, в котором было много еды и много работы, в отличие от их несчастной родины. Они подумали-подумали — да и остались жить в этом городе. Император никого не дождался, совсем расстроился и послал за драконом моряков. Моряки плыли долго, но однажды увидели большой город, и история повторилась. Целых сто лет правил страной несчастный император и все это время не уставал посылать на поиски дочери своих подданных разных специальностей. А подданные все одинаковы — как увидят приличное место, так и оседают там, забыв о долге, службе и приличиях.

Так во многих городах мира, в разных странах и на разных континентах, появились китайские кварталы, а поскольку китайцы жили в них по-своему, как в собственных поселениях, стали они называться "китайски ми городами", то есть Чайнатаунами.

Хорошая легенда, дельная: ну как еще объяснить существование Чайнатаунов? Ведь и индусов расселилось по свету немало, и тайцев, и африканцев, но Чайнатауны есть, а Лумба-юмба-таунов нет. И "Маленькие Индии" встречаются только в Азии. Просто загадка природы. Может, виноват зловредный дракон, которого так и не поймали?

Кто бы ни был виноват, существование Чайнатаунов отлично укладывается в китайскую философию даоса: если ей верить, то внутри всего есть еще что-то. И город в городе -вполне нормальное явление, если учесть, что весь мир устроен, как большая матрешка. В общем, "внутри сада есть сад", как говорят в Китае.

А еще в Китае говорят, что в каждом Чайнатауне живет свой дракон...

САН-ФРАНЦИСКО. Лекарство от золотой лихорадки.

Раньше, буквально до прошлого года, крупнейшим Чайнатауном в мире считался гонконгский. Но теперь он стал просто одним из китайских кварталов китайского города — никому ведь не придет в голову искать Чайнатаун в Пекине или Шанхае! Однако Чайнатаун №2 никуда не делся, к Китаю не отошел и даже не сильно изменился за последние 150 лет. И находится он прямо через океан от матушки-Азии, в Сан-Франциско. Что может быть острее и пикантнее, чем американский Китай или китайская Америка? Только имбирный чай!

Ну кто бы мог подумать, что Сан-Франциско со всеми его Золотыми Воротами, элегантными "пьерами", супермостами, небоскребами и викторианскими домиками - самый китайский город за пределами Азии! Лично я не поверила - и пошла выяснять это своими собственными ногами, отправившись в путь с пижонской Рыбачьей Верфи.

Был уже вечер, но я положилась на карту, сулившую очень простое и прямолинейное городское устройство, и на собственное чутье. На деле улицы оказались не такими уж и прямыми, расстояния — не очень маленькими, а карта - бессовестно схематичной. До улицы, на которой висели китайские вывески, я добрела часам к девяти, умирая от голода. И принялась искать то, ради чего сотни людей устремляются в Чайнатауны, — китайский ресторан.

Я долго выбирала внушающее доверие место, но попадались только какие-то общепитовские столовки с железными столами и пластиковыми стульями. Многие заведения в такой непоздний час и вовсе были закрыты. "Это какой-то неправильный Чайнатаун, без приличных ресторанов и вымирающий в девять вечера", — подумала я и, сдавшись, вошла в первую попавшуюся забегаловку. В забегаловке ужинало несколько больших китайских семейств, и их сдвинутые столы были заставлены непомерным количеством благоухающих тарелок.

В двухтомном меню значились не только утка по-пекински и цыпленок с миндалем, но и лобстеры по-кантонски, и крабы в непереводимом соусе, и устрицы во всех видах. Аккомпанировало этому изобилию двадцать сортов вин, в большинстве калифорнийских. Единственное, что напоминало об общепитовской столовке, — цены. В общем, все складывалось хорошо.

Я честно старалась обуздать китайские палочки для еды. Видя мои старания, пожилая китаянка за соседним столом ободряюще улыбнулась и потихоньку показала, как с ними управляться. Мы познакомились. Ее звали Кэрри, и она была американкой, потому что родилась и живет в Чайнатауне Сан-Франциско, как и ее родители. Она рассказывала мне о своем "городе в городе" степенно и гордо, как баба Фрося про деревню Тютюшино: "Я ни разу не выходила из Чайнатауна, пока мне не исполнилось 13 лет. В день рождения папа повел меня на набережную и показал океан. Я очень удивилась...".

А зачем было выходить? Китайско-американская школа была на соседней улице, храм — через две. Все, что было нужно для жизни, ее семья находила в тех 16 кварталах, которые составляют Чайнатаун. А нужны были магазины и рынки, храмы и чайные домики, парки для прогулок и площадки для игр, книги и газеты на китайском языке. "Я и теперь редко выхожу в большой город. — работаю недалеко от дома, живу рядом с рынком...".

Она рассказывала о своем соседе-травнике, который держит пять огромных попугаев, о том, на каком углу продаются самые свежие овощи, какие фильмы идут в кинотеатре. Чайнатаун вырастал передо мной, словно целый мир, законченный и совершенный, как муравейник в лесу. Я твердо решила посмотреть все, о чем рассказала мне Кэрри. "Я бы с удовольствием показала тебе Чайнатаун, но завтра работаю", - сказала она на прощание.

Утром я отправилась на поиски калифорнийского Китая, как все уважающие себя туристы: на знаменитом каельном трамвае. Он то резво съезжал с горок, то застревал на крутом подъеме, отчаянно сигналя и распугивая машины. Викторианские домики карабкались по холмам, за ними маячили небоскребы Даунтауна во главе с Трансамериканской пирамидой. Никаким Чайнатауном и не пахло. Я решила, что Кэрри мне просто приснилась. Мы уже забрались в самый центр, в Финансовый район, когда толстый негр-вагоновожатый лениво сказал: "Если кому в Чайнатаун, выходите здесь" - и притормозил.

Через пять минут я стояла на перекрестке Буш-стрит и Грант-авеню, разглядывая Восточные ворота, крытые зеленой черепицей, со сторожевыми собаками Фу по бокам. Собаки деликатно молчали, а Грант-авеню, увешанная китайскими фонариками, галдела на все лады, выдавая главную туристическую улицу. Это была империя сувениров. Ее магазины ломились от нефритовых божков, синих сапфиров, чашек гай-вань, мебели из розового дерева, невесомых фарфоровых ваз и латунных сковородок. Половина всех товаров, включая кружевные платочки и шелковые футляры для украшений, стоила 99 центов. В общем, через десять минут я обнаружила, что купила душистый сандаловый веер, серьги с колокольчиками и лакированные палочки для еды. Китайские рестораны тоже занимали немаловажное место на этой главной улице. Но больше всего там было лавок, торгующих травами и заодно всякой всячиной, которую можно есть или пить в лечебных целях. Хозяин той, в которую я сунула нос, гордо сказал, что в Чайнатауне 40 таких лавок, но его — самая лучшая. "Купи лекарство — от всего помогает! Редкое снадобье, делается из экстракта оленьих хвостов и сушеных тюленьих хрящей! Ну хоть сушеных грибов купи!" — страстно взывал он. Я купила хризантемный чай.

Набив пластиковый пакет, я вырвалась из этого покупательского рая, свернув на улицу со звучным названием Сакраменто, и попала в нетуристический Китай. На балконах старых обшарпанных домов сушилось белье, из окон доносилась китайская музыка. Еще один поворот — и снова смена декораций: бесконечный уличный рынок, заполненный людьми и товарами. Китаянки, ловко лавируя в толпе, лихо наполняли свои огромные корзины. Там продавались живые черепахи, связанные веревочками крабы, огромные лягушки, лотосовые корни, каштаны, дурианы, сушеные грибы, рогатые рыбы, ракушки в зеленых сеточках, тофу, фун-гу, личи, бок чой и еще куча всяких штуковин, по виду которых невозможно догадаться, что это такое - фрукт, овощ или морская тварь. Это изобилие невиданных зверей тянется вдоль Стокман-стрит от Сакраменто до Бродвея, изредка прерываясь входом в пекарню, торгующую кунжутными булочками и горячими кексами на вынос.

Я бродила по Чайнатауну целый день — от Буш-стрит до Бродвея, от Стоктона до Кёрни-стрит. В таоистском храме Тин Хау на Вэйверли-плейс, посвященном небесной покровительнице моряков, горели огромные красные свечи, а возле самого алтаря прихожане церемонно пили чай. На Пасифик-авеню вслед за шумной компанией европейцев в оранжевых тогах я зашла в новенький буддистский храм Ма-Тсу, уже пропахший благовониями. Вылазку по святым местам я завершила в темной и тихой Старой церкви святой Марии на углу Грант-авеню и Калифорния-стрит. Она была построена еще в 1854 году, но разрушена землетрясением и восстановлена в начале века. В маленьком церковном садике китайцы занимаются гимнастикой тай-чи.

В центре "Пирамида Фенг Шуи" (Вэй-верли, 38) делать особенно нечего, разве что посмотреть на мишуру, призванную украсить быт: фонтаны, фонарики, статуи богов и богинь. Зато в зоомагазине на Бродвее, 660 поет целая стая зябликов и вопят длиннохвостые попугаи, но совсем молча плавают золотые рыбки, по виду очень китайские.

Красивая трехступенчатая пагода -красное, золотое и зеленое — оказалась Кантонским банком, и это было почему-то ужасно смешно. Выскочивший из здания клерк обиженно сообщил, что в банке все поставлено очень серьезно, а раньше здесь была газетная редакция и китайская телефонная станция, где операторы знали всех своих абонентов.

На аллее Росс, в "Парикмахерской звезд", можно повеселиться еще лучше: там всем желающим за $5 и 5 минут делают стрижки, как у Клина Иствуда или Майкла Дугласа. Больше всего веселятся те, которые только наблюдают. Возле парикмахерской я набрела на крохотную кондитерскую, которая называлась "Счастливая булочка Голден Гэйт". Там компания доморощенных философов вставляет бумажки с предсказаниями в миндальные рулетики. Чуть дальше все еще процветает старинный бар "Рикша", который обожают шпионы и журналисты.

Я посидела в скверике на Портсмутской площади, глядя, как старики играют в шахматы, а люди неопределенного возраста занимаются тай-чи. Кроме них, там была маленькая бронзовая богиня свободы, к которой бывшие студенты-диссиденты принесли пурпурные цветы. Когда-то, 150 лет назад, это место было центром Чайнатауна. Впрочем, оно и теперь находится посерединке.

Для любителей истории, этнографии и прочей пунктуальности в Чайнатауне работают маленькие музейчики. "Китайский культурный центр" занимает третий этаж отеля "Холидей Инн" на Керни-стрит. Там выставлены марионетки, музыкальные инструменты, чайные чашки, есть зал сменных экспозиций и сувенирный магазин. В магазине продается все то же, что на Грант-авеню, только по другим ценам. А еще центр проводит по субботам и воскресеньям в 2 часа дня экскурсии по Чайнатауну. "Китайское историческое общество" (Бродвей, 644, 4 этаж) содержит хороший книжный магазин и устраивает интересные выставки об истории Китая и китайцев в Америке.

НЬЮ-ЙОРК. Чайнатаун желтого дьявола.

Если Сан-Франциско - китайский город, то Нью-Йорк — ноев ковчег, битком набитый переселенцами со всего света. Изначально китайцы приехали сюда не из Китая, а из солнечной Калифорнии, то есть из Сан-Франциско, а более поздние иммигранты — из Гонконга и Тайваня. Нью-Йоркский Чайнатаун находится на Манхэттене, ближе к его южной оконечности, как раз между Бруклинским и Манхэттенским мостами. Это тоже не туристический, а вполне жилой город в городе — со своими школами,больницами,храмами и рынками.

Здесь есть даже современные жилые комплексы вроде "Конфуциус Плаза" — 40 этажей стекла и бетона со школой, магазином и внутренним садиком для раздумий о смысле жизни. Сидя в конфуцианском садике, даже некитаец сможет постичь глубинный смысл даосской мудрости "в каждом саду есть сад", в каждом городе — город, особенно -если этот город на острове посреди другого города... Но тут он призадумается и поспешит скорее на улицу, например — на улицу Бауэри. И попадет, вне всякого сомнения, на площадь Чэтем, где его ожидает вещь не менее философская -Мемориальная арка Кима Лау. Героический Ким был китайцем, пилотом и служащим американских ВВС.

Улица Бауэри облюбована китайскими банкирами, именно на ней находится старейшее на Манхэттене здание -дом №18 постройки 1785 года. Здесь же стоит пагодообразный банк - братец увиденного в Сан-Франциско.

Главные улицы Чайнатауна — Малберри-стрит и Мотт-стрит. До заселения Манхэттена китайцами здесь был и трущобы, на месте которых разбит парк Колумбус. Мотт-стрит сияет в лучах солнца, как бальная зала. Она сплошь состоит из аккуратных чистеньких ресторанчиков. Только красные китайские фонарики и вывески с иероглифами напоминают о том, что это все еще Чайнатаун. Внутри ресторанчиков, ресторанов и ресторанищ заключена главная достопримечательность Чайнатауна — превосходная китайская еда. Кроме еды, на Мотт-стрит есть Буддийский храм восточных штатов, куда приходят поклониться многорукой богине Куан-Юй, и столетний универмаг "Куон Юэн Шинь" Церковь Преображения на редкость точно отражает свое название: она была построена в начале века как лютеранская, потом стала протестантской, а затем отошла к католикам. Теперь тут идут службы на китайском языке и работает американо-китайская школа. Для довершения картины нужно вспомнить еще и Первую китайскую баптистскую церковь, которая находится в двух шагах, на Пелл-стрит.

А где же шумные базары, благоухающие лавки с морскими огурцами и коптящимися прямо на улице утками? Некое подобие этого аттракциона, все же попахивающее Востоком, находится на коротенькой Канал-стрит. Из товаров там преобладают тайваньская техника и мелкий ширпотреб, а восточный колорит обеспечивают восседающие возле своих лавок старики-прорицатели в конусовидных шапках, и уличные каллиграфы, старательно выводящие на красных ленточках золотые иероглифы счастья и удачи.

В Нью-Йоркском Чайнатауне есть и культурные учреждения: Музей истории Чайнатауна (на углу Малберри и Байард-стрит), Центр китайской общины (на Мотт-стрит) и Районная ассоциация Сун-Вуй (на Пелл-стрит). Первая организует пешеходные экскурсии по Чайнатауну, а последняя занимает симпатичный китайский дом с керамическими рыбами удачи на крыше.

Перед расставанием с Америкой упомянем Чайнатаун Лос-Анджелеса - такой же кукольно-чистенький с украшенными воротами и нашими раздумьями о том, в каком заведении отобедать.

ЛОНДОН. Компактный рай.

Лондон - не меньший космополит, чем Нью-Йорк, он просто искусно скрывает это. Но Чайнатаун скрыть невозможно: теплым огоньком в промозглой ночи он привлекает гурманов, бездельников, влюбленных и праздных гуляк. Он находится не просто в центре, а в самом сердце британской столицы, по соседству с беспечным Со-хо, с Пикадилльским "цирком", с уличными музыкантами, с фонтанами и бронзовым Чарли Чаплиным. И сколько достойных людей, выпив аперитив в Сохо или на Лейстер-сквер, отправляется обедать в китайский ресторанчик Чайнатауна! Да практически все достойные люди так и делают.

В общем, я решила выйти из метро на Лейстер-сквер. Еще на лестнице стала слышна музыка. "Громко свингуют!" - подумала я рассеянно и толкнула дверь. А когда подняла голову, вместо солнечного света вдруг увидела летящую прямо на меня драконью морду. Дракон заревел страшным голосом и разинул пасть, выпуская облако дыма. Если в Олимпийских играх есть прыжок с места без шеста - я, несомненно, побила все рекорды. По-моему, я перепрыгнула через площадь и спряталась за дерево. Дракон ничуть не огорчился. Плотоядно извиваясь и утробно похохатывая, он засеменил мимо на кривеньких ножках числом не менее двадцати. Вокруг дракона скакали люди в страшных и смешных масках, стучали в барабаны и в гонги, свистели на дудках. Не успел драконий хвост скрыться за углом, как с тем же шумом на площади появился тигр на ходулях. Он мотал пышной белой гривой и приплясывал в такт.

"Что это?" — спросила я у продавца воздушных шаров, который жался к чугунному столбу, спасая свой товар. Он посмотрел на меня удивленно: "Ты разве не знаешь? Сегодня Новый год у китайцев. Они уже третий день празднуют..." И добавил с тяжелым вздохом: "Всего две улицы — а столько шума!"

Недолго думая, я направилась в недра Чайнатауна — отмечать Новый год, который в Европе уже поблек, померк, подзабылся. Лондонский Чайнатаун и вправду невелик. Он занимает пространство между Лейстер-сквер и Шефтсбери-авеню и между Вардоур-стритдо Макклесфилд-стрит.

Центр китайской колонии скромен, не выпячивает свое восточное обличье, а скорее скрывает его. Школы и больницы незаметны, боги скрыты в глубине домашних святилищ. Приложив некоторое усилие, можно обнаружить чайные дома и массажные салоны. Ни тебе пагод с рыбками, ни тебе внушительных буддистских храмов. Обычные дома,обычные улицы. Разве что телефонные будки в виде пагод да таблички с иероглифами, плюс скромные уличные базары-барахолки с майками, значками, платками и прочей дребеденью. Есть, правда, гонконгский кинотеатр — на Джерард-стрит.

Основная часть китайского провианта, за которым в Чайнатаун приезжают не только китайцы, но и вполне английские лондонцы, ждет их в больших чистых супермаркетах. Лечебные травы продаются не в сомнительных лавках, а в респектабельной аптеке под названием "Китайский медицинский центр" на Литл-Ньюпорт-стрит. На углу Ньюпорт-плейс лавочки торгуют исключительно китайскими кисточками для рисования. Вот и весь восточный колорит.

Зато какие рестораны! Несомненно, основное достоинство Чайнатауна - его рестораны всех видов китайской кухни с виртуозными закусками дим сум. Они находятся в основном на Джерард-стрит и Вардоур-стрит. Одни из самых популярных — "Харбор Сити" (Джерард-стрит, 46), куда китайцы приходят обедать всей семьей, "Вонг Кей" (Вардоур-стрит, 41), занимающий целых три этажа, с отличной кухней, и "Фунг Шин" (Лисл-стрит, 15) — один из самых старых и знаменитых. Во всех этих заведениях полноценный ужин на двоих с вином обойдется в $60~$80. В десятках маленьких, почти домашних заведений поблизости кухня окажется ничуть не хуже, обслуживание лучше, а цены везде примерно одинаковы. А днем в Чай-натауне можно быстро, вкусно и дешево пообедать на скорую руку.

Кроме гурманов, завсегдатаями Чайнатауна стали меломаны: на Лисл-стрит продаются компакт-диски по самым низким в городе ценам. Там же можно по дешевке купить подержанные книги.

Кроме Лондона, полноценный Чайнатаун есть в Манчестере, в остальных городах китайцы живут без особых примет.

СИНГАПУР. Чайнатаун, который построил англичанин.

Чайнатауны, угнездившиеся в городах Юго-Восточной Азии, гораздо меньше рассчитаны на туристов, чем европейские и американские.

Не странно ли — в Сингапуре, где две трети населения составляют китайцы, есть свой Чайнатаун? Не странно, потому что это не просто исторически сложившийся город. Это город, который придумал неисправимый романтик и безумный мечтатель сэр Стэм-форд Раффлз, британский подданный, который ступил на берег острова в 1819 году. Рисуя годом позже план будущего города, он каждой этнической группе отвел свое место под солнцем. Так появились Чайнатаун, Маленькая Индия, Арабская улица и Малайский квартал. Надо ли добавлять, что Чайнатаун находится в самом центре города, рядом с Финансовым кварталом!

Рано утром мы сели в такси и сказали: "В Чайнатаун, плиз" - "Куда в Чайнатаун?" — спросил водитель, не думая трогаться с места. "В центр", -недолго думая, уточнила я. "В шопинг мол, что ли?" — не понял водитель, поворачивая ключ зажигания. "Нет, -настаивала я. — Просто в центр Чайнатауна". — "Ладно, — сдался таксист. — Я поеду, а вы, как увидите то, что вам нужно, скажите". И он поехал. А мы смотрели-смотрели, ничего не поняли, остановили машину и пошли пешком, судорожно вспоминая все, что успели вычитать в путеводителях.

Путеводители сообщали, что Чайнатаун находится между улицами Нью-Бридж-роуд и Саут-Бридж-роуд, но он на самом деле дорастает до Телок-Айер стрит, утыкаясь в небоскребы Финансового квартала. Путеводители честно расписывали его туристическую часть, почти не упоминая про тот Чайнатаун, в котором живут горожане.

Его двухэтажные викторианские дома украшены вывесками с иероглифами, его площади не заставлены памятниками, и его старые платаны укрывают от экваториального солнца. Это просто часть большого города, очень многолюдная, хорошо обжитая и довольно чистая. Лучше всего бродить по ней просто так, без всякого путеводителя и без всякой цели, потихоньку открывая для себя незнакомый и не очень понятный мир.

В этом мире прямо над головами сушится белье на бамбуковых шестах, в маленьких открытых кафе люди завтракают со своими утренними газетами, над маленькими жаровнями подрумяниваются жирные утки и свиные ребрышки "ча сиу боу", свежие овощи громоздятся на лотках. Самые экзотические товары, вроде живых черепах, акульих плавников и ласточкиных гнезд, продаются в Китайском комплексе на углу Смит-стрит и Нью-Бридж-роуд. Рынок и "Центр еды" при нем рассчитаны скорее на китайцев, чем на туристов.

Только торговый комплекс "Пиплз Парк" на Нью-Бридж-роуд, похожий на наш стандартный универмаг в его худшие времена, вполне всеяден: в тысяче его закоулков, магазинов, киосков можно купить дешевую одежду, технику, золото, игрушки и все остальное, что только можно представить. Другое место для шопинга — "Чайнатаун Пойнт" на углу Нью-Бридж-роуд и Кросс-стрит. В этом торговом комплексе есть Сингапурский центр ремесел, где продаются всякие поделки, предметы искусства и антикварные вещи. В некоторых окраинных уголках Чайнатауна еще сохранились зеркала на перекрестках — для отпугивания злых духов. Злой дух увидит свое отражение - и так испугается этого чудища, что уберется вон из Чайнатауна — портить жизнь другим жителям Сингапура.

В этом мире обитают астрологи, предсказатели, толкователи снов и гадалки Таро, седобородые каллиграфы расписывают "свитки удачи", и можно попросить какого-нибудь старика написать твое имя золотом на красной ленточке -просто так, на удачу и счастье.

В Чайнатауне множество храмов разных религий. Пока на мечети орет муэдзин, на той же улице в храме, украшенном целой горой расписных коров и многоруких богинь, индуисты разбивают сакральные кокосы, чуть подальше сторонники дао кормят своих черепах, а в соседнем переулке зеленые буддистские собаки улыбаются, зажав в лапах золотых рыбок удачи. В любой из них может войти пришелец, исповедующий свою религию или не верящий ни в каких богов. Мы остановились поглазеть на китайский храм, и были застигнуты гущей жизни: справа к нам приближалась арабская похоронная процессия, слева грохотала музыкой кришнаитская свадьба...

В Чайнатауне находятся два самых больших и самых старых на острове храма. По иронии судьбы, один из них — индуистский, другой — мечеть. Самый старый (1820 года постройки) индуистский храм — Сри Мариамман — находится на Саут-Бридж-роуд. Ближе к берегу, на Телок-Айер-стрит, стоит старейший буддийский Храм небесного блаженства - Тьян Хок Кенг, посвященный богине моря. Выше и ниже по улице - две мечети, построенные индийцами-мусульманами. Одна из них та самая, старейшая — мечеть Джамае. Ее бело-зеленые минареты подозрительно похожи на пагоды.

Но школы здесь только китайские, как и жилые кондоминиумы.

Туристический Чайнатаун сосредоточен в центре, вокруг Тренггану и Пагода-стрит. В этом туристическом раю есть Китайская учебная галерея - на самом деле музей, где воссоздан быт китайской семьи 20-х годов нашего века. Там висят старые фотографии и стоят народные инструменты, на которых время от времени играют местные знаменитости.

Туристы не догадываются, что в двух шагах от них притих маленький переулок Саго-лейн, который старожилы до сих пор называют "улицей смерти". Когда-то китайские семьи приносили сюда своих стариков и оставляли их умирать, потому что жизненного пространства на всех не хватало...

Мы сбежали из туристического рая — и тут же были вознаграждены. На маленькой улице шел тихий праздник. Среди нарядно одетых людей кувыркались акробаты, жонглеры подкидывали в небо фарфоровые палочки. Больше всех нам понравились фокусники: один соединял в целый лист бумажные клочки, другой доставал из пустой чашки цветок лотоса, а потом вытащил фонарь из-под коврика, на котором только что сидел. Это была Клаб-стрит — именно клубная улица. На ней снимают штаб-квартиры все местные фамилии и кланы, здесь празднуются все события, сюда блудные сыновья приходят за помощью, возвращаясь домой. Соседняя Энн-Сьянг-Хилл состоит из маленьких мастерских, двери которых всегда открыты настежь. Там мастерят ритуальные маски и бумажные головы для "львиных" танцев, выклеивают домики и машины, которые могут очень пригодиться в загробной жизни. На Эрскайн-роуд мы набрели на нечто противоположное - "Отель Шестого Счастья", то есть по-нашему - "седьмого неба". Это звучало интригующе. В ; старомодном маленьком лобби с мебелью из розового дерева нам предложили выпить чаю, а потом любезный администратор показал гордость отеля -роскошный номер для молодоженов со стульями эпохи Мин и 200-летней свадебной кроватью из вяза.

В общем, день в Чайнатауне удался. Счастливые, мы побрели к запахам еды. Особенно вкусно пахло в Праздничном рынке Телок-Айер на самом кончике Кросс-стрит. Внутри этого храма еды представлена кухня всех китайских провинций, а заодно Таиланда, Малайзии, Индонезии и еще десятка стран. Кружевные кованые решетки, обрамляющие этот благоухающий пятачок, были сделаны в прошлом веке в Шотландии и оттуда на кораблях доставлены в Сингапур.

По другую сторону Чайнатауна есть еще одно интереснейшее (в том числе для гурманов) место — Танджонг Паданг. Это империя ресторанов, пабов, а заодно всяких искусств, ремесел и прочих сувениров. На Мюррей-стрит путников готова приютить Аллея Еды, на Неил-роуд их подстерегает неохватное количество ресторанов на улице в пастельных тонах. В общем, достойное место.

А что же драконы? Драконы нашлись, и в лучшем виде — в храме Тхьян Хок Кенг. Они сидели смирно и оберегали от невзгод каждого морского путешественника.

БАНГКОК. Самый древний Китай.

Чайнатаун Бангкока живописен, дик и непредсказуем. Никакого кивка в сторону туристов, все по-настоящему: настоящие китайцы живут своей настоящей китайской жизнью. Тут не важно, какой век на дворе и какой город вокруг. Это большой район, расположенный на левом берегу Менам-Чао-Праи, к юго-востоку от Большого дворца. Он занимает все пространство от улицы Луанг до берега реки. Городские власти не стараются обратить внимание туристов на китайский квартал. Только на вывесках с названиями улиц значится, что они относятся к Чайнатауну, да на пограничных перекрестках стоят невзрачные таблички.

Китайцы обосновались в Бангкоке полтора века назад. Это колония внушительных размеров: 14 процентов населения Таиланда - китайцы, и немало их живет в Бангкоке. Все они говорят по-тайски с сильным акцентом, друг с другом общаются на родных диалектах и живут по собственным правилам. Сыны Поднебесной играют в Таиланде ту же роль, что евреи в Европе - это банкиры, ювелиры и торговцы. В Чайнатауне самый большой бизнес — продажа золота и драгоценных камней.

В Чайнатаун можно попасть двумя способами: по реке, выйдя на пристани возле рынка Банграк, и доехав на машине до Нью-роуд, которую здесь называют Чароен-Крунг. Руководствоваться картой трудно, а иногда и невозможно: многие улицы имеют по два названия, а на карте обозначены под третьим. А самое главное - река всегда оказывается не в той стороне, где ей полагается быть в соответствии с картой.

От Луанга до Нью-роуд расположилась самая респектабельная часть Чайнатауна, с множеством ювелирных магазинов и банков. Нью-роуд была первой мощеной улицей в Бангкоке, и до сих пор этот квартал выглядит богатым. Здесь есть отели средней руки, универмаги, антикварные лавки и даже Макдоналдс, увешанный китайскими фонариками.

Ближе к реке улицы становятся все более узкими, магазины — более ширпотребными. Гуляние в окрестностях "улицы Яорават вряд ли может доставить эстетическое удовольствие: тротуары сплошь заставлены тележками со всякой снедью и лотками с майками и вьетнамками, и ходить приходится по проезжей части узких улиц, лавируя между машинами, тук-туками и мотоциклистами.

Правда, именно здесь находится местная достопримечательность - старый рынок Талад Као и новый Пхуталет, он же Талад-Май. Несколько узких улиц по самые крыши заполнены все той же китайской снедью, от утиных языков и ласточкиных гнезд до акульих плавников и сушеных медуз. Гроздья уток жарятся прямо на улице. Между рядами лотков движется плотная толпа китайцев и туристов, лавировать в которой совершенно невозможно. Здесь нелишне покрепче держать кошелек, фотоаппарат, а заодно цепочки, сережки, кольца и золотые коронки. Местные воришки работают виртуозно, особенно с туристами.

Прихватив пару мешочков с чищеными беби-ананасами, дурианами, рамбутанами, маракуйей, водным бамбуком и копченым миндалем, я выбралась из этого живописного ада и долго еще не могла пробиться сквозь толпу, со всех сторон стекавшуюся к рынку.

Я начала все сначала, то есть от реки. Возле пристани Тха Рачавонг меня встретила маленькая площадь, застроенная деревянными домами в колониальном стиле. Команды бритоголовых монахов в оранжевых тогах выходили с рейсовых катеров и углублялись в лабиринт улиц. Я свернула на Сонгват. Улицы стали настолько узкими, что движение на них почти прекратилось - большая редкость для задушенного машинами Бангкока. Самым лучшим местом оказался переулок Итсаранупхап. Это был переулок, перенесенный из Древнего Китая. Над ним висел запах сушеного имбиря, перца и коричных палочек. В маленькой мастерской старая китаянка расписывала огромные бумажные фонарики. В храме Санджао-Гуань-О возле скульптуры какого-то воина и его лошади горели красные свечи в человеческий рост. Потом началось и вовсе какое-то средневековье: погребальные одежды, храмовые знамена и какие-то таинственные штуковины совершенно непонятного назначения обступили меня совсех сторон. В лавках громоздились картонные дома, "мерседесы", горы огромных и ненастоящих бумажных денег. Китайцы сжигают все это, чтобы умершие родственники

могли пользоваться столь необходимыми предметами в загробной жизни. Единственное, чего нет в бангкок-ском Чайнатауне, — китайских ресторанов. Все они находятся очень далеко отсюда — в дорогих отелях и шопинг-центрах, в богатых современных кварталах со всякими "плазами", скверами и фонтанами. Чайнатаунские китайцы едят в крохотных уличных харчевнях или прямо возле тележек-жаровен, чинно восседая на маленьких скамеечках и принесенных из дома стульях.

ВЛАДИВОСТОК. Осколки прошлого.

В славном городе Владивостоке просто не может не быть Чайнатауна. Вернее, не могло, потому что в 1937 году китайцы, во множестве проживавшие в городе, были выселены. Правда, дома и улицы остались.

Чайнатаун Владивостока называют Миллионка. Во-первых, по имени главной его Миллионной улицы, во вторых - из-за количества некогда проживавших тут китайцев. По размерам он совсем небольшой, с виду - вполне добропорядочный. Но внешность обманчива. За благопристойными фасадами купеческого вида двухэтажных домов скрывается невероятный лабиринт переулков, проходов, лазов и внутренних дворов. Все это вместе называется "Миллионный двор". В начале века в нем благоденствовали игорные заведения, публичные дома, бандитские притоны.

Встречались, конечно, и добропорядочные китайцы. До самого 1937 года в городе было 150 китайских харчевен, и Китайской улицей называлось то, что теперь стало Океанским проспектом.

Сейчас во Владивостоке опять живут китайцы, правда, не в таких масштабах. Снова появились китайские рестораны и чайные дома. Бывшая столовка №14 стала, на радость жителям и гостям города, "Уткой по-пекински". С китайцами связаны и более дальние контакты — с Австралией. Это потому, что многие эмигранты, бежавшие из советской России, уезжали сначала в Китай, а потом оказывались в Австралии.

Это значит, что в поисках Чайнатаунов нужно заглянуть и в Австралию.

АВСТРАЛИЯ. Чайнатаун стометрового дракона.

Целый материк всевозможных переселенцев, конечно, не мог быть обойден обитателями Поднебесной. Впервые китайцы прибыли в Австралию в середине прошлого века, когда там свирепствовала "золотая лихорадка". Но они не мыли золото, а обслуживали золотоискателей все теми же традиционными способами - обстирывали и кормили. Надо сказать, что в конечном итоге разбогатели китайцы, а не их клиенты.

В Сиднее Чайнатаун расположен в самом центре и играет не последнюю роль в жизни большого города. За традиционными воротами скрываются рестораны и лавки с полным набором: грибы и гкорни, шелковые халаты, ювелирные изделия, травы и амулеты. На берегу залива разбит китайский сад со множеством садов в саду, а также с пагодами, ручьями, мостиками, камнями и цветами. На берегу лотосового пруда созерцателей ждет открытый чайный павильон. В саду гуляют кенгуру с раскосыми глазами и коалы, раскрашенные под бамбуковых медведей. Этот сад сделали настоящие китайцы из города Хуанчжоу - побратима Сиднея.

Любимое развлечение всех жителей Сиднея - смотреть, как открывается новый китайский ресторан. Происходит это со всеми надлежащими обрядами, включая процессию с драконом. Все работники нового заведения надевают фантастические маски и танцуют на улице под музыку барабанов и гонгов, а их родственники несут яркие куски тканей, изображающие дракона, а сами становятся его ногами. Торжественно извиваясь, "дракон" входит в ресторан, обеспечивая счастье и вечное блаженство всем его будущим посетителям.

Кроме натуральных китайцев, рестораны в Чайнатауне держат китайцы ненастоящие — австралийские по паспорту и русские по национальности. Они или их родители приехали в Австралию из Харбина и других городов. Поскольку в Австралии национальность записывается по стране рождения, многие русские считаются китайцами.

Ехали мы в машине с таким русским австралийцем Мишей. Вдруг нас останавливает полицейский и показывает на какую-то вывеску: "Ты что, по-английски читать не умеешь? Тебе, может, по-китайски надо написать?" Тут Миша отвечает: "Именно по-китайски!" - и протягивает свой паспорт, в котором местом рождения обозначен Китай. Полицейский расхохотался и отпустил нас с миром.

А ехали мы, между прочим, обедать в китайский ресторан Коли Шишкина, такого же урожденного китайца. Коля предлагает блюда, придуманные русскими в Харбине. На тему стряпни Коля может рассуждать часами. "А знаешь ли ты, — говорит он, мечтательно закатывая глаза, - главное правило китайской кухни?" — "Наверное, чтобы вкусно было!" - гадаю я. "Нет" - "Ну тогда чтобы вкусно пахло!" - "Тоже нет" И с таинственным видом раскрывает этот самый секрет: "Каждое блюдо должно быть приготовлено так, чтобы по его виду нельзя было догадаться, из чего оно приготовлено". Тоже мне тайна! Да у них такие ингредиенты, что и в сыром виде не угадаешь - фрукт это или морская тварь. А Коля продолжает свою лекцию: "Нет просто китайской кухни, есть кантонская, пекинская, сычуанская, фучжоуская..." — "И чайнатаунская!" — смело врываюсь я в его рассуждения. "Как это?" — удивляется он. "А сравнивал ли ты, Коля, еду в Китае и еду за его пределами?" Коля задумывается, а потом расплывается в улыбке: "А ведь и правда, вне родины все эти блюда и тоньше, и приятнее! Определенно не нужно ехать в Китай за китайской едой!"

В Мельбурне все очень похоже — такой же Чайнатаун в центре города. А еще в Мельбурне есть Музей-китайско-австралийской истории, где живет стометровый и стоногий дракон по имени Дай-Лоонг. Раз в год, по случаю новогоднего праздника, его выпускают прогуляться по улочкам Чайнатауна. А пока он гуляет, все смотрят из окон и думают: "Не он ли украл китайскую принцессу?"

Читайте здесь еще о Китае!