О Черногории

Как влияет политическая ситуация на отдых в Черногории

Черногория - уже не совсем Югославия

Когда человек собирается на отдых, он прежде всего думает о том, чтобы вместо отдыха не попасть в какую-нибудь передрягу. Можно не читать газет, но одно то, что Черногория - это Югославия, вызывает ассоциации, к отдыху в этой стране никак не располагающие.

Все последнее десятилетие с Балкан поступали очень невеселые известия. Взять хотя бы балканскую войну 1991-95 годов, начавшуюся с развала "большой Югославии", когда народы, говорящие фактически на одном языке, близкие по культуре и образу жизни и около 70 лет прожившие в одном государстве, настолько яростно схватились друг с другом, что чуть не утопили друг друга в крови. Или недавний кризис в Косово с бегством сотен тысяч албанцев, бомбежками Югославии авиацией НАТО, а потом бегством из Косово уже сотен тысяч сербов. И когда министерство туризма Черногории в Москве предложило "i" послать корреспондента, чтобы рассказать российским читателям (и, следовательно, потенциальным гостям Черногории), как славно в этой стране можно отдохнуть, то было даже немного удивительно. Сразу возник вопрос: на что они надеются? А если все-таки почитать газеты, то там Черногория в последнее время все чаще упоминается в довольно тревожном контексте. Порой можно сделать вывод, что черногорцы вот-вот передерутся с сербами, и вспыхнет новая балканская война.

Многих черногорцев все эти панические прогнозы крайне раздражают, и они даже мысли не допускают, что между Сербией и Черногорией возможен вооруженный конфликт. Ведь в отличие от прочих бывших республик "большой Югославии" (Словении, Хорватии, Боснии и Герцеговины, Македонии), Черногория совершенно сознательно не стала провозглашать независимость и сохранила государственное единство с единоверной православной Сербией, образовав вместе с ней Союзную Республику Югославию (СРЮ) со столицей в Белграде.

Помимо православия черногорцев с сербами объединяет общность языка и общая история, в частности, совместная борьба с османским игом. Более того, заметная часть черногорцев вообще считает себя "горными сербами" - частью единого сербского народа. Поэтому во время войны 1991-95 годов черногорцы воевали вместе с сербами против своих соседей-католиков - хорватов. Но собственно на территории Черногории никаких боевых действий и вообще столкновений не было, и здесь, в отличие от той же Хорватии, не увидишь разрушений и прочих следов той войны. Черногории немного досталось во время кризиса в Косово - авиация НАТО разбомбила военный аэродром и казарму в черногорской столице Подгорица и некоторые другие объекты. Были и жертвы, но это не идет ни в какое сравнение с бомбежками остальной Югославии. Авиация НАТО Черногорию сознательно "щадила", не разбомбила, например, нефтехранилища в порту Бар. И черногорцы это, можно сказать, ценят (что не мешает им отзываться о военной операции НАТО в выражениях, мягко говоря, далеких от благодарности).

Почему же НАТО Черногорию "пощадила"?

Да потому, что Черногория - это все-таки не Сербия и даже уже "не совсем" Югославия. Президент Черногории Мило Джуканович - демократ и либерал - давно выступает как оппонент президента Союзной Югославии - печально известного Слободана Милошевича. Мило Джуканович всегда требовал демократических реформ как в Сербии, так и на уровне федерации. Осуждая натовские бомбардировки Югославии, он в то же время критиковал политику Милошевича в Косово и выступал против конфронтации с Западом.

В общем, национал-большевистский курс белградского диктатора, от которого страдает также и Черногория (в частности, из-за санкций, введенных против Югославии мировым сообществом), совершенно не устраивает черногорское правительство, провозгласившее курс на построение демократического общества с открытой рыночной экономикой и вхождение в европейские структуры.

В том, что Черногория - это уже "не совсем Югославия" убеждаешься сразу, как только прилетаешь из Белграда в черногорский аэропорт Тиват, что неподалеку от Котора. Сразу замечаешь, что форма у здешних полицейских не такая, как в Белграде. У них, как и у американских полицейских, фуражки-восьмиклинки. Причем выглядят они на черногорцах как-то аляповато и нескладно.

В Союзной Югославии параллельно используется два алфавита - кириллица и латиница, причем кириллица для сербского языка считается как бы основной. Но в Черногории, в отличие, например, от того же Белграда чаще можно увидеть вывески и указатели на латинице, чем на кириллице.

И, наконец, самое главное - в Черногории совершенно другая валюта - не югославский динар, а настоящая немецкая марка, включая металлические пфенниги. И цены все указаны в дойчмарках. Все дело в том, что более полугода назад черногорское правительство вывело Черногорию из общеюгославского финансового пространства и ввело на территории республики обращение немецкой марки. (Естественно, после соответствующего соглашения с Германией.)

Динары тоже встречаются, но только в виде сдачи. Черногорские знакомые обязательно предупредят вас, что принимать сдачу в динарах на сумму, превышающую 1-2 марки (1DM равна приблизительно 22-25 динарам), не следует - такая сдача граничит с надувательством, вызванным естественным желанием поскорее сбыть с рук неконвертируемую валюту, которая к тому же должна быть выведена из обращения в Черногории к середине лета.

За отказ от динара Черногория была подвергнута репрессиям - союзные власти фактически ввели экономическую блокаду. Из Белграда посыпались обвинения в "предательстве и потворстве врагам Югославии". В Черногории, естественно, еще громче зазвучали голоса за выход Черногории из состава СРЮ. Тогда из Белграда раздались уже совсем откровенные угрозы, после которых в иностранной прессе заговорили о возможности силовых акций против черногорского правительства вплоть до попытки сместить Джукановича. Страны НАТО тут же предупредили Милошевича, что в случае каких-либо агрессивных действий против Черногории он получит примерно то же самое, что и в Косово. Затем ситуация несколько разрядилась, но принципиальные разногласия сохраняются, и полемика часто принимает весьма острые формы. Так, в середине мая министр иностранных дел Черногории Бранко Луковац заявил, что Союзная Югославия перестала существовать де-факто. По его словам, "Сербия использует образ СРЮ для обмана международного сообщества, убеждая его, что это совместное государство". Министр считает необходимым "окончательно разрушить иллюзию о том, что СРЮ является государством, которое может представлять Черногорию".

А совсем недавно появилась информация, что в Белграде разработан план "конституционной реформы", позволяющей Милошевичу, чей второй и последний срок в качестве союзного президента заканчивается, остаться у власти еще на неопределенное время. Предполагается ликвидировать федеративное устройство страны, создав вместо двух союзных республик 10 кантонов, то есть упразднить черногорскую государственность. А потом опять "избрать" Милошевича президентом уже по новой конституции. Понятно, что с этим Черногория никогда не согласится.

Против Черногории и Китай не устоит

Но черногорцы не могут согласиться и с тем, что иностранные туристы к ним ехать боятся. И уверяют всех приезжих, что степень напряженности в отношениях с Белградом чрезмерно раздута прессой, и иностранным гостям в их стране ничего не угрожает.

Например, один из гидов, сопровождавших нашу журналистскую группу, с иронией рассказывал, что в Италии, где он побывал незадолго до нашего приезда, все были убеждены, что по улицам черногорских городов уже ездят танки федеральной югославской армии. При этом гид настойчиво вопрошал: "Ну, и где эти танки? Вы их видели?" Танков, действительно, не было. А когда я рассказал ему, что на въезде в Будву (один из главных морских курортов) заметил армейскую колонну, состоявшую из десятка грузовиков и одной самоходки, он начал уверять меня, что самоходки я все-таки видеть не мог и просто принял за нее еще один грузовик.

Одна самоходка погоды не делает и было бы глупо на основе увиденного делать какие-либо далеко идущие выводы. Большего внимания, по-моему, заслуживает такой аргумент, который черногорцы наиболее часто приводили как доказательство невозможности вооруженного конфликта с Белградом - никто не собирается форсировать отделение Черногории от Югославии прежде всего потому, что в самой Черногории нет консенсуса по этому вопросу. Напомню, примерно половина черногорцев считает себя "горными сербами".

Встречавшийся с нами министр туризма Черногории Владо Митрович, отвечая на вопрос корреспондента "i" о перспективах сохранения политической стабильности в Черногории в свете ее непростых отношений с Белградом, категорически заявил, что полностью исключает возможность возникновения какой-либо угрозы безопасности для туристов и тем более войны.

По его словам, черногорское правительство не ставит своей целью выход из состава Югославии, а лишь добивается обеспечения прав Черногории, гарантированных ей союзной конституцией, создания подлинно демократической федерации и демократических реформ в братской Сербии, без которых невозможны нормальные отношения Союзной Югославии с международным сообществом. При этом г-н министр пошутил, что война невозможна еще и потому, что против черногорцев, известных своей отчаянной храбростью и воинственностью, "не только Сербия, но и Китай не устоит!"

Со своей стороны могу лишь подтвердить - в Черногории все выглядит тихо и спокойно. Интересно, что во время нашего пребывания в Будве там отдыхал сам президент Джуканович. И его можно было видеть совершающим моцион по набережной или потягивающим пиво в пивбаре в кампании супруги и всего лишь трех охранников.

Никакого оцепления не было, и рядовые граждане, гулявшие по набережной или пившие пиво за соседними столиками, запросто обменивались со своим симпатичным молодым президентом шутками, жали руку и даже похлопывали по плечу. Очень приятно было наблюдать демократию, так сказать, в действии. При этом Джуканович совсем не выглядел президентом страны, где вот-вот может случиться переворот, оккупация или война.

Мечети, негры и нудисты

Вообще-то грустно, рассказывая о Черногории, останавливаться на невеселых политических реалиях. Эта страна как-будто и создана для того, чтобы счастливо отрешиться здесь от всяческой, в том числе и политической, суеты. Сделать это можно, конечно же, в первую очередь на море.

Адриатическое побережье Черногории, протянувшееся на 293 километра с севера на юг (от хорватской до албанской границы), признано самым экологически чистым районом Средиземноморья. В живописных бухтах и фьордах, среди которых изумительный Которский залив, врезавшийся вглубь побережья на пару десятков километров, расположены древние города, основанные еще иллирийскими пиратами и римлянами. Херцег-Нови, Рисан, Пераст, Котор, "туристическая столица" побережья Будва сохранили средневековый облик. В каждом из них можно прогуляться по древним улочкам и площадям, где православные церкви мирно соседствуют с католическими, или взобраться на стены старой крепости, напоминающей о чужеземных завоевателях - венецианцах, французах, австрийцах и турках, некогда владевших этими местами, но в конце концов вынужденных уйти со свободолюбивой черногорской земли.

Совсем другую картину видишь в городе Ульцинь, что на самом юге страны, на границе с Албанией. Иногда кажется, что попал куда-то на Ближний Восток - десятки мечетей, усиленные динамиками голоса муэдзинов, призывающих правоверных мусульман на молитву, белые фески местных жителей. Долгое время Ульцинь был главным опорным пунктом Османской Турции на черногорском побережье. Отсюда характерный восточный колорит. К тому же около 80 процентов населения города - албанцы, большинство из которых мусульмане. При этом отношения у албанцев с черногорцами и прочими местными христианами вполне добрососедские.

Краеведы рассказывают, что якобы именно здесь был продан в рабство автор "Дон Кихота" Мигель Сервантес, захваченный в плен алжирскими пиратами, которым турки в XVI веке "подарили" Ульцинь за их участие в морской битве при Лепанто. В старой крепости сохранилась площадь, где продавали рабов, а в городе до сих пор живут потомки этих рабов - маленькая община самых настоящих негров, чьих предков привезли сюда те же пираты.

Вся эта экзотика делает Ульцин одним из самым привлекательных курортов. К тому же здесь имеется 13-километровый песчаный пляж. Черногорцы утверждают, что это самый длинный песчаный пляж в мире. И вот парадокс - несмотря на то, что большинство населения Ульцина мусульмане, прямо под городом расположена Ада Бояна - одна из крупнейших в мире нудистских "резерваций".

В нескольких километрах от нее граница с Албанией, и нам рассказывали, как в 1985 году, когда Албанией еще правил свирепый сталинистский режим, один немец-нудист, увлекшись винд-серфингом, оказался в албанских территориальных водах. Албанский пограничный катер немедленно взял его на абордаж. Несчастного, насмерть перепуганного голыша посадили в кутузку, где он голышом же и просидел целый день, пока его после длительных переговоров не вернули обратно.

Нудизм - тоже своего рода экзотика. Прежде всего для самих черногорцев. Относительная патриархальность нравов пока сохраняется, особенно на селе. Однако патриархальность не помешала всем приморским городам стать вполне современными курортами. Среди них и всемирно известный Святой Стефан - шикарный отель высшей категории, расположенный на небольшом острове в крепости XV века.

От крепости, конечно, осталась только наружность. Внутри - роскошные номера, бассейны, прочие удобства и излишества. Там любят отдыхать голливудские "звезды", политики самого высокого ранга и прочие знаменитости типа Клаудии Шиффер. Впрочем, в комфортабельных отелях, пусть и не таких шикарных, оборудованных пляжах и, естественно, в магазинах, кафе и ресторанах, как национальных, так и вполне космополитичных, нет недостатка и на других черногорских курортах.

Ну, а для тех, кто вынужден сосредоточиться на своем здоровье и не может уделить должного внимания разнообразным и очень вкусным блюдам черногорской кухни, замечательному красному вину "Вранац", виноградному, грушевому или яблочному "лозо" (ракии), всегда в наличии целебный воздух, сероводородные морские купания и минеральные источники. Кроме того, неподалеку от Херцег-Нови находится опять же всемирно известный курорт Игало - один из крупнейших в мире центров физиотерапии, волновой терапии и реабилитации.

По каньонам и по взгорьям

Черногория - это не только курорты побережья. Само название страны говорит, что без гор здесь не обойтись. И действительно, там, где кончается море, сразу же начинаются высоченные горы, которые становятся еще выше и круче по мере удаления от побережья. Покрытые вечными снегами скалистые пики, бездонные пропасти, бьющие прямо из каменных расщелин водопады - все это по красоте и величественности ничуть не уступает горным пейзажам Швейцарских Альп.

Но есть в Черногории то, чего нет даже в Швейцарии - это гигантские каньоны, глубина которых на отдельных участках достигает 1.300 метров. Реки Тара, Пива и Морача, спускаясь на равнину, расщепили горы на протяжении десятков километров, создав совершенно уникальный и таинственный мир. Когда едешь по цепляющемуся за склоны отвесных ущелий горному серпантину, то ощущения получаешь посильнее, чем в Оберланде. Тем более, что горные дороги в Черногории гораздо уже швейцарских.

После одного из крутых поворотов горного серпантина, проложенного вдоль каньона реки Тара, перед глазами внезапно возникает потрясающий арочный мост, перекинутый с одного скалистого берега пропасти на другой. Этот мост высотой в 150 метров был построен еще в 1939 году и является важнейшей транспортной артерией, связывающей приморскую часть Черногории с ее северными районами и Сербией.

Во время второй мировой войны он был взорван черногорскими партизанами и восстановлен только в 1946 году. Когда НАТО бомбила Югославию, было достаточно одной бомбы или ракеты, чтобы разрушить мост, парализовав тем самым почти всю автотранспортную сеть Черногории. Но натовская авиация бомбить мост не стала - "щадящий" подход проявился и здесь.

Сейчас помимо своего основного предназначения мост собираются использовать для весьма своеобразного туристического аттракциона - джампинга. Это когда вас за ноги привязывают к пружинящему резиновому тросу, а потом вы летите вниз головой с умопомрачительной высоты. Посмотрев с моста туда, где на глубине бурлит меж скальных валунов река Тара, трудно представить, что найдется много желающих сигануть в бездну. Но черногорцы на будущую привлекательность этого экстремального развлечения смотрят с оптимизмом.

Да и вообще, к экстремальным разновидностям отдыха и туризма в Черногории относятся с большим вниманием - в каньонах оборудованы маршруты для рафтинга, в большом почете альпинизм и горный туризм, горные велосипеды, а зимой - горные лыжи.

У моста дорога раздваивается, и одна из ее ветвей ведет в Черногорский Атос - самый высокогорный район страны. В Черногории 48 вершин, высота которых превышает 2.000 метров над уровнем моря. Одни из них острые, скалистые, другие напоминают огромные купола или гигантских мифологических чудовищ. Венчает всю эту красоту, покрытую вечными снегами и сосновыми лесами с 500-летними деревьями, гора Дурмитор (2.525 метров). Гора дала имя одному из четырех черногорских заповедников, который находится под защитой ЮНЕСКО.

Центр заповедника Дурмитор - расположенный на высоте 1.465 метров курорт Жабляк - самый высокогорный город на всем Балканском полуострове. Прежде всего это зимний, горнолыжный курорт с хорошо оборудованными трассами и подъемниками. Причем в январе-феврале здесь бывают сильные морозы - до 30 градусов ниже нуля. Но горнолыжный сезон продолжается вплоть до конца апреля, а кое-где можно кататься и в июне.

Весной и летом в Жабляке скучать тоже не придется - альпинизм или просто прогулки по маркированным горным тропам, походы в ледниковые пещеры со сталагмитами и сталактитами, наконец, купание в Черном озере, что в трех километрах от Жабляка (всего в Черногорском Атосе 18 озер).

Черное озеро находится в живописной котловине у ледниковой подошвы Меджеда - одной из вершин горного массива Дурмитор. Собственно, это не одно, а два озера - Большое и Малое, соединенные узкой протокой. Уровень воды в обоих озерах не всегда одинаков, и тогда протока превращается в перемычку, через которую вода из более высоко расположенного Малого озера перетекает в Большое озеро, образуя подобие водопада. Местные жители называют Черное озеро "глазами гор" и утверждают, что оно - самое красивое в Черногории.

В Жабляке к услугам туристов отели и отельчики, кэмпинги, что-то вроде туристских лагерей с небольшими деревянными домиками и живописные ресторанчики и харчевни, где потчуют блюдами домашней кухни. Обязательно подчеркнут, что все кушанья - "домаче", то есть из своих собственных продуктов. И не только кушанья, но и вино, и забористое "лозо".

Святость на скалах

Без чего Черногория совершенно немыслима, так это горные православные монастыри. Пива, Мораче, Столпы Джурджа, Савина и один из самых знаменитых - Острожский монастырь, названный так в честь Святого Василия Острожского, чудотворца и исцелителя.

Такое впечатление, что монастырь просто висит на высоченной отвесной скале и добраться до него невозможно. Но добраться можно даже на большом туристическом автобусе, который непонятно как умещается на узеньком горном серпантине и не только не валится в бездну, но еще и вписывается в повороты, ухитряясь разъезжаться со встречными машинами по самому краю пропасти. Надо отдать должное черногорским водителям - это прямо какие-то акробаты на колесах. Сами же водители утверждают, что благодарить следует Святого Василия - это из-за его покровительства на дороге к монастырю ни разу не было ни одной аварии.

Монастырь состоит из двух частей Верхнего и Нижнего Острога. До Нижнего Острога, расположенного на высоте 800 метров над уровнем моря, только и можно доехать на туристическом автобусе. До Верхнего Острога, что на высоте более 1.000 метров, приходится добираться на микроавтобусах, так как дорога туда настолько узка, что мастерство водителей уже не помогает.

В Нижнем Остроге находится Церковь Святой Троицы, а в Верхнем сразу две церкви - Вознесения Богородицы и Честного Креста. Под суровыми взглядами черноволосых, смуглых монахов с иконописными византийскими лицами посетители, пригибаясь и крестясь, входят в низкие двери, целуют крест у священника, угрюмо спрашивающего: "Ортодокс?" (Православный?") и потом прикладываются к кресту, вмурованному рядом с ракой, где хранятся мощи святого Василия. Однако инославных христиан вроде бы тоже не гонят. Среди нас был католик и он честно в этом признался, но внутрь церкви и к целованию креста был допущен.

Братья Руссии!

На выходе из церкви один из монахов вдруг спросил меня с довольно строгим видом: "Братья-русии?" От неожиданности, а, может быть, с перепугу я почему-то ответил по-немецки: "Ja, ja!" Тогда монах почти без акцента переспросил по-русски: "Откуда вы приехали?". Услышав на этот раз ответ по-русски - "Из Москвы", монах обернулся к братии и мирянам, толпившимся в очереди к источнику святой воды, и радостно возгласил: "Братья-русии!" Под сводами зашелестело "Братья-русии, братья-русии!", и все заулыбались.

Отношение в Черногории (и в Сербии) к России и русским - отдельная тема. Братские чувства, которые испытывают там к русским - отнюдь не миф. Причин тому множество - это и общие славянские корни, и православная вера, и многовековые культурные, да и просто человеческие связи. И, конечно же, уходящее во времена османского ига восприятие "православной матери России" как вековой заступницы, мощнейшего союзника, который всегда поможет своим единоверным братьям. Можно даже сказать, что такое отношение к России стало частью менталитета сербов и черногорцев.

Олицетворением духовной связи между Черногорией и Россией считается монастырь в исторической столице Черногории Цетинье, где хранится одна из главных святынь христианского мира - десница Иоанна Крестителя. Святыня принадлежала дому Романовых и во время гражданской войны была вывезена вдовствующей императрицей Марией Федоровной (матерью Николая II) в Копенгаген. Императрица пожелала, чтобы святыня хранилась на православной земле и передала ее Черногорской Митрополии. Вот с тех пор она и находится в старой столице Черногории. К этому следует добавить, что российские монархи всегда покровительствовали черногорской церкви - выплачивалась регулярная денежная субсидия, а сокровищница монастыря Цетинье едва ли не наполовину состоит из даров российских императоров.

Во всем этом не было бы ничего плохого, если бы давние исторические и культурные связи не использовались бы националистами обеих стран для противопоставления России и Югославии всему остальному "неправославному" миру, "бездуховному, еретическому Западу". Кстати, именно в этом духе были выдержаны речи молодого священника, водившего нас по Цетиньскому монастырю и при прощании выразившему уверенность, что очень скоро Россия, Сербия и Черногория дадут отпор этому нехорошему во всех смыслах Западу, объединившись в "единой всеславянской конфедерации".

Наверное, священник действительно верил в то, что говорил. Но от этого не легче - недаром же сказано, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Проповеди "богоносности", изоляционизма и вражды, спекуляции на этноконфессиональной близости обычно очень дорого стоили народам, о чем совсем недавние события на Балканском полуострове свидетельствуют весьма наглядно.

Как раз в Черногории многие это хорошо поняли, иначе не выбрали бы себе такого президента, как Мило Джуканович. И не запретили бы появляться в своей стране такому радетелю "православного славянского братства", как вождь Сербской радикальной партии и друг Жириновского Воислав Шешель, который в свое время призывал "выцарапать хорватам глаза ржавой ложкой".

Во время рассуждений священника о "единой всеславянской конфедерации" стоявший рядом со мной молодой черногорец негромко, но отчетливо сказал: "А я этого не хочу, я хочу в Европу". Думаю, принадлежность и Черногории, и Сербии, и России к сообществу демократических европейских государств совсем не помешает сохранению братских чувств между нашими народами.

Ведь для того, чтобы любить кого-то, совсем необязательно еще кого-то ненавидеть.

Михаил Калишевский 27.06.2000 iностранец

Читайте здесь еще о Черногории!